Слетевший с катушек климат (эоценовый пример)

[annum_per_annum]

А помните, обитатели европейской части России и сочувствующие им, как несладко пришлось в конце июля - первой декаде августа 2010 года? Специально взял для КДПВ фото Романа Мокрова "Плыви в лето". Тут вам и дымка, достававшая везде, тут вам и одуряющая жара, от которой многие были готовы окунуться хоть в болото, лишь бы не отхватить тепловой удар. Эта жара за сорок градусов, этот плотный смог с отчётливым торфяным послевкусием, как у лучших односолодовых шотландских виски! Что за жизнь тогда была!

Лично для меня ад начался ещё за много километров до Москвы. Дело в том, что я в те дни возвращался на поезде из пешего похода по окрестностям Сейдозера, которое расположено в Мурманской области. Сев вечером на поезд в Оленегорске, где температура едва доходила до +15, я проснулся уже утром где-то в средней части Карелии на верхней жёрдочке плацкарты и был поражён просто-таки нереальной духотой в вагоне. Оказалось, что поезд остановился на какой-то одной из множества своих остановок, а вентиляция не работала вообще от слова "совсем" при температуре за бортом свыше +35 по Цельсию. Из телефонных переговоров с Москвой стало известно, что в центральной части страны небосвод уже заволакивает дымом с торфяников, а люди стараются не отходить далеко от кондиционеров. Петрозаводск предстал при плюс сорока градусах в тени. Фантасмагорическое зрелище. Дальше становилось только хуже. Доехав до Москвы и осмотревшись на местности, я понял, что выжить, скорее всего, удастся, но не всем. Что и сбылось, ведь в тот погодный кризис скончалось очень много людей со слабым сердцем и больных различными заболеваниями респираторной системы. Когда кризис миновал, и вернулась способность мыслить более отстранёно, то подумалось: а как часто случалось нечто подобное на пространствах нашей многострадальной? Правда ли, что во многом виновата политика осушения болот, проводившаяся в Подмосковье и прилегающих регионах в прошлом столетии?

Насколько мне известно, в последние 40 лет (отсчитывая от 2010 года), такие экстремальные природные явления приключались 2 раза. Предпоследний раз - это лето 2002 года. Во многом сходная по масштабам погодная неурядица, но всё же прошедшая в более щадящем режиме. И площадь возгораний была меньше, и задымление не столь обширное. Например, я тогда спасался от смога несколько дней в лесах Звенигородского района Московской области. Там воздух был чист, без намёка на пожары, в то время как Москва и всё, что лежало восточнее, потонуло в плотном смоге. Мне тогда опять посчастливилось наблюдать из поезда степень задымления вдоль участка ж/д полотна Москва - Петербург. Помнится, самый концентрат выпал на Тверскую и Новгородскую области. Из вагонного окна невозможно было даже толком разглядеть столбы линии электропередач. Даже на северо-востоке Ленобласти (в г. Лодейное поле) всё ещё воняло торфом при минимальной степени задымлённости.

Другой случай - это засуха периода июня-августа 1972 года. Я тогда ещё не родился, поэтому вынужден сослаться на общедоступные материалы из кладези вики-мудрости.

Так были ли подобные случаи в далёком прошлом или это всё последствия неразумного землепользования, обернувшееся нам наказанием, спровоцированное индустриализацией, урбанизацией и, скажем прямо, изрядным душевным оскотиниванием? А вот всё та же Википедия говорит, что были:

"в Никоновской патриаршей летописи по торфяным пожарам:

- за 1094 год: "мнози боры возгорахуся сами и болота»;
- за 1364 год: "земля и воздух, курящиеся над землей»;
- за 1371 год: "сухомень же бысть тогда великая и зной и жар много, яко за едину сажень пред собой не видети и мнози человецы лицом ударяхуся… а птицы… падаху с воздуха на землю… звери не видяще по селом ходяху и по грядам, смещающиеся с человеком медведи, волки, лисицы».

"Новгородская летопись за 1430 год: «Той же осени вода бысть мала велми, и земля и леса горяху, и дым мочь велми».

Анна Иоанновна в 1735 г. писала генералу Ушакову из Петербурга: «Андрей Иванович, здесь так дымно, что окошка открыть нельзя… по-прошлогоднему горит лес… и уже горит не первый год… разошли людей, чтобы огонь затушить»."

Вот так-то. Стало быть, особенности состава почв + неблагоприятное стечение погодных факторов, и вот вам систематически повторяющиеся массивные торфяные пожары в доиндустриальную эпоху.

Но можно повысить ставку, и поставить вопрос ещё более бескомпромиссно: а случались ли подобные катаклизмы не то что в доиндустриальную эпоху, а ДО появления человека вообще? Как вы все правильно догадались из заголовка поста, было дело. Произошло это в далёком эоцене (56 - 34 млн. лет назад), в самом начале этого периода. По-научному этот катаклизм называется палеоцен-эоценовый температурный максимум (далее - ПЭТМ). Тогда при загадочных обстоятельствах в атмосферу нашей планеты попало огромнейшее количество углекислого газа. По приблизительным оценкам, это эквивалентно тому, как если бы человечество сейчас, окончательно впав в идиотию, вдруг разом сожгло все имеющиеся на данный момент запасы нефти, угля и газа.

До сих пор ведутся споры о источнике и причинах столь резкого повышения СО₂, но самая популярная гипотеза винит во всём таяние гидрата метана. (Это похожее на лёд кристаллическое образование, соединение метана с водой, устойчивое при низких температурах и повышенных давлениях). Полагают, что произошло первоначальное потепление, вызванное повышенной вулканической активностью, затем пошло таяние гидрата метана и, как следствие, высвобождение метана (газ, способствующий возникновению парникового эффекта в ещё бОльшей степени, нежели СО₂); далее проходит пара-тройка десятилетий, и метан окисляется до углекислого газа.

Интересна история обнаружения сего климатического феномена. Долгое время в палеонтологии эоцен ничем примечательным не выделяли. Ну просто очередная эпоха, когда только что (по геологическим меркам) закончилась тирания динозавров, а многие одуревшие от счастья мелкопитающиеся обрели возможность стать крупнопитающимися, предуготовляя, сами того не ведая, гумус для взращивания человеческой цивилизации. Но вот, после десятков миллионов лет жестоких схваток за местом под Солнцем, наступил 1991 год, и двум океанографам, Джеймсу Кеннетту и Лоуэллу Стотту, вдруг вздумалось набрать донных отложений Атлантического океана вблизи Антарктиды и проанализировать изотопный состав углерода в них. Осмысление анализов привело к обнаружению факта резкого сдвига соотношения стабильных форм углерода в окаменелых раковинах фораминифер.

Через несколько лет другие исследователи решили взять подобные анализы на другом краю Земли, на суше, близ горы Поулкет-Бенч (штат Вайоминг, США). И здесь был обнаружен (в образцах почвы и челюсти примитивного ископаемого млекопитающего фенакода) скачок в соотношениях изотопов углерода. Отсюда был сделан вывод о глобальности катаклизма, разразившегося 56 млн. лет назад.

По результатам многочисленных находок, сделанных в ещё нескольких точках планеты, учёные сделали следующие выводы о температурах, бытовавших во времена ПЭТМа: температура воды в Северном Ледовитом океане составляла приблизительно 23 градуса по Цельсию. То есть, там были вполне себе курортные условия. И почти вся Атлантика больше походила на сегодняшнее Карибское море. Тут бы можно и воскликнуть "да это ж просто отлично!", но более вдумчивое размышление и исследования показывают множество негативных явлений, сопутствовавших такому положению дел.

Например, океан, повинуясь законам газодинамики, стал забирать избыток СО₂ из атмосферы, что привело к повышенной кислотности вод. При изучении осадочных форм той эпохи чётко прослеживается граница начала ПЭТМа - это слой красной глины. Красен он из-за отсутствия белого карбоната кальция. Потому как вода с повышенной кислотностью разлагает скелеты и раковины, губит множество мелких форм жизни, которые являются основой пищевой цепочки.

Другим негативным эффектом явилось разительное уменьшение в размерах тел млекопитающих. Раскопки в области бассейна Бигхорн (в 160 км от нацпарка Йеллоустон, США) убедительно показывают, что во времена ПЭТМа размеры приматов колебались от размеров мыши до размеров кролика, а предки лошадей были с кошку. И когда, через сотни тысяч лет, дожди постепенно вымыли из атмосферы излишки двуокиси углерода, а климат стал куда менее жарким, то млекопитающие постепенно опять увеличились.

Ну и, конечно же, при анализе почв были обнаружены следы систематических засух, пожаров и катастрофических наводнений. Судя по всему, многие регионы страдали от подобных коллизий, и наши торфяные пожары - это лишь слабое подобие, намёк на то, что может произойти с современным климатом, если темпы нарастания СО₂ сохранятся. К слову сказать, совсем недавно мы прошли своеобразный рубеж, и живём теперь при соотношении свыше 400 молекул углекислого газа на миллион. Подробнее.

Думается, нам всем повезло родиться и жить в крайне интересный период не только человеческой истории, когда будущее, невзирая на наши стоны и вопли, безжалостно наступает на нас своими семимильными ногами, но и очередной климатической пертурбации.

Фактология была почерпнута из статьи "Земля в огне"
журнала " National Geographic", № 98, 2011 г.